В сентябре писателю Сергею Донатовичу Довлатову, одному из известных ленинградских писателей ХХ века, исполнится 80 лет. Его называют одним из самых читаемых в современной России. Общий тираж книг Довлатова, вышедших с начала девяностых, больше миллиона. Но мало кто из огромного числа поклонников писателя знает, насколько сложным и неоднозначным был Довлатов в личной жизни.
25 мая прошел литературный час «В поисках героя» в группе ЗИО-20 ДО и ПРМ-20 ДО, где библиотекарь Валиева Г.М. рассказала о жизни и творчестве Сергея Довлатова и о его вкладе в мировую литературу.
Главный герой в рассказах Сергея Довлатова — сам Довлатов, переименованный то в Алиханова, то в Далматова. Однако произведения его нельзя считать автобиографическими, строго документальными. Писатель по-разному излагает одни и те же события из своей жизни, намеренно «путает» даты, изменяет имена и фамилии. Исключение составляет, пожалуй, «Зона», которой автор предпослал замечание: «Имена, события, даты — все здесь подлинное. Выдумал я лишь те детали, которые несущественны».
В его творчестве всегда была заключена энергия протеста - не против власти или какой-то определенной формы правления, но против самой действительности, против уставного мира. Поэтому талантливый писатель, или рассказчик, как он сам себя называл, оставался не у дел.
Слишком глубокие мысли о жизни и событиях высказывал Сергей Довлатов, и многие из этих высказываний были крамольными, т.е. противозаконными, предосудительными в то время.
Сергей Донатович в своих произведениях раскрывает изменения в городской культуре и изменения в самом сознании обычного среднего человека.
Только уехав в Америку, Довлатов получает возможность печатать свои произведения, и становится популярным автором не только в Америке и Европе, но и в Советском Союзе. За двенадцать лет эмиграции издал двенадцать книг в США и Европе.
Зона, Заповедник, Чемодан, Наши, Компромисс, Ремесло, Иностранка, Филиал… Остроумный, глубокий, неожиданный, Довлатов берет в плен с первой строчки и не отпускает до последнего любого читателя – пожилого, молодого, начинающего или умудренного опытом.
Главный секрет Довлатова, наверное в том, что он имел мужество не подражать никому ни в литературе, ни в жизни. Прошел путь, часто непонятный другим, тяжелый, зато свой собственный. Это был цельный, честный, обязательный человек. Люди, хорошо знавшие его, утверждают, что Довлатов равно владел искусством рассказывания и слушания.
Довлатову не суждено было дожить до развала СССР, если бы все сложилось иначе, он бы обязательно вернулся в обновленную страну.
Смерть прозаика была внезапной, он умер от сердечной недостаточности в 1990 году, не дожив даже до своего 49-го дня рождения. Он был похоронен в Нью-Йорке.
О прозе Довлатова исключительно лестно отзывались ведущие писатели России и США: Виктор Некрасов, Фазиль Искандер, Георгий Владимов, Василий Аксенов, Иосиф Бродский, Джозеф Хеллер, Курт Воннегут, Ирвинг Хау. Ни о каком другом русском писателе довлатовского поколения не пишется сегодня столько студенческих работ и научных диссертаций – не только в России, но и в США, Канаде, Англии, Германии, Японии и других странах. Его проза 1960-х годов оказалась нужной прежде всего современной молодежи.
Книги С. Довлатова — «Зона», «Чемодан», «Заповедник», «Рассказы» — включены в перечень 100 книг, рекомендованных Министерством образования и науки России к самостоятельному прочтению школьниками.
Его проза инсценирована, экранизирована, переведена на основные европейские и японский языки (более 30 языков).
Сергей Довлатов говорил, что похожим ему быть хочется только на Чехова. Что ж, оставаясь самим собой, больше, чем кто-нибудь другой из его литературного поколения, он похож сегодня на русского классика.
«Жизнь коротка. Человек одинок. Надеюсь, все это достаточно грустно, чтобы я мог продолжать заниматься литературой…»,- так писал Довлатов.